В доме было по-осеннему промозгло. Габриэль включила обогреватель, но всё равно никак не могла согреться. Так почти всегда бывало, когда она оставалась одна. Ким Хонг (таково было полное имя кумихо) ушла за покупками, а Габриэль с собой не взяла ввиду плохой погоды. Габриэль посмотрела на сырую мглу за окном — не понять, день или ночь — взяла с полки книгу и села на диван, закутавшись в палантин. Она не любила одиночества.

Поворота ключа она не слышала, но почувствовала, что потянуло сыростью — отворилась входная дверь. Габриэль прислушалась, но в прихожей было тихо.

       - Ким? - окликнула она.
       - Привет, Элли.

       - Рик?! Ты как сюда попал?!
Патрик Ренар был вообще-то канадец, соотечественник Габриэль, и после окончания Колледжа он, кажется, вернулся на родину...
        - Да я уже пару лет здесь живу. Так получилось.
        - А твои родители?
        - Я остался один. Говорю же, так получилось.

В Колледже у Рика — одного из немногих — была узкая специализация и индивидуальная программа. Он был верфокс, оборотень-лис, и его врождённым даром было выслеживание вампиров. Этим же занимались и его родители — да и вообще большинство верфоксов, попавших в поле зрения Истребителей в детском возрасте и прошедших обучение в Колледже. Тем, кого вовремя не нашли, приходилось хуже — либо их убивали вампиры, либо Невилл Танжер, полагавший большой глупостью разделение оборотней на полезных и вредных, и пусть смирившийся с равноправием прошедших обучение наравне с магами, но безжалостно уничтожавший «диких» оборотней. Рик вызывал его особое недовольство, ибо часто попадался на глаза. И тому была причина — Габриэль. Они были ровесниками, и Патрик был влюблён в неё с первого курса. И какое-то время Габриэль даже казалось...впрочем, сейчас это уже не имело значения.

       - Зачем ты пришёл? - спросила Габриэль немного резко.
       - Поговорить.
       - Нам не о чем говорить. Ты забыл?
       - Не забыл, - грустно кивнул Рик, - но я не о том. Я видел, ты на днях ходила в гости...
       - Ты следил за мной?! - приподняла бровь Габриэль.
       - Не за тобой. За домом, куда ты ходила.
       - Ты знаешь, кто там живёт?
       - Да. Примерно. Во всяком случае, я слышал о Джулиане Мэллори. О нём говорят, что он не любит оборотней так же, как твой отец. Дело не в этом. У него в доме живёт вампир.
       - Думаешь, он об этом не знает?
       - Если знает: отдельный разговор, но мне кажется, что нет. Видишь ли, это редкая разновидность. Ты ведь бывала в доме, мне только одно нужно знать — где находится кухня.
       - Собираешься готовить жаркое из вампира?
        - Смешно. Это кухарка. Я просто хочу посмотреть на неё поближе, не беспокоя без нужды хозяев. 
        - Знаю я твоё «просто»! Ничего не скажу, и вообще, уходи, пока Ким не вернулась! Она тебя из шкуры вытряхнет!
        - Сомневаюсь. Но дожидаться её не буду, не хочу тебя огорчать. Элли...
        - Уходи, Рик. Элли Танжер, которую ты знал, давно умерла. Я тебе уже говорила.
        - Я помню, - глуховато ответил верфокс, - хотя и не понимаю. И...

        - Ни слова больше! Уходи!
        - Хорошо. До встречи.
        - Прощай.
Он ушёл, так же беззвучно, как появился, а Габриэль сгребла в охапку медведя и почувствовала, что вот-вот заплачет.

- Элли! Я дома!

Ким прошла в комнату и увидела, что у подруги подозрительно блестят глаза.

- Элли? Что-то случилось?

Тут кумихо повела носом и сразу поняла, ЧТО.
- Опять он приходил? - зарычала она.

- Приходил. Надо же было Рику для отвода глаз выбрать профессию слесаря! Прошлый раз он пользовался отмычкой, теперь сделал ключ от нашей двери.
- Не смешно. Я сменю замок, завтра же вызову мастера. Этот недолисок тебя расстроил?

- Нет. То есть...он не виноват. Просто с ним связаны воспоминания. Ну, ты понимаешь.
- Он опять ляпнул, что любит тебя?
- Нет. Но смотреть ему никто не может запретить, а взглядом можно сказать не меньше, чем словами.
- Это прошлое. Его надо забыть.
- Знаю. Но я... - Габриэль попыталась что-то ещё сказать, но не смогла - разрыдалась.

- Ким, Ким, лучше бы никогда мне тебя не встретить, лучше бы я умерла тогда! Не могу я так больше!

- Ну, тише, тише, не плачь...успокойся...всё ещё будет хорошо, и ты будешь счастлива, и наступит весна, и в палисаднике будут цвести ландыши... - Ким ещё долго говорила, говорила...до тех пор, пока Габриэль не заснула.
Она уснула, а Ким села на диванчик в гостиной и задумалась.

Но какие мысли бродили в голове кумихо, никому про то не известно.

Серый промозглый день перетёк в тусклый дождливый вечер. Незрячие фонари добавляли неразберихи в без того скверную видимость. Патрик поёжился, с трудом подавив желание натянуть куртку на голову.

За два года жизни в Лондоне он так и не привык таскать с собой зонт. И не научился любить дождь. Ему безумно хотелось перекинуться лисом, послать всех и забиться в какую-нибудь нору. Но делать этого он, разумеется, не стал. Он вообще редко прибегал к смене облика — раз пять или шесть за всю жизнь. По-умному, следовало бы вернуться домой, переодеться, хлебнуть кофе и посвятить вечер какому-нибудь бесполезному занятию, типа чтения газет или разгадывания кроссвордов — проще говоря, отдохнуть — но разумные действия и Патрик Ренар сочетались неважно.

Именно поэтому верфокс продолжал идти по мокрой улице до тех пор, пока в пределах видимости не появился небольшой коттедж с мансардой и заросшим садиком. Патрик перемахнул через ограду и нырнул — лучше не скажешь — в мокрые заросли сирени. Ощущение было такое, словно окунулся в пруд. В коттедже постепенно гасли окна. Сначала наверху, в мансарде — там обитали девочки-школьницы, Патрик видел их издали. Потом внизу, в кабинете хозяина. Очевидно, жена выгнала его из-за компьютера и погнала спать — вообще-то мистер Мэллори был полуночник. Миссис Мэллори выглядела типичным верфоксом, и Патрик мог только гадать, по какой причине она терпит в доме вампира. Вряд ли Истребитель женился бы на «дикой» лисе...впрочем, в жизни случается всякое.

Наконец, свет остался только в одном окне: смежной с кухней комнатки прислуги. Патрик подкрался вплотную и заглянул в окно.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Коттедж на Сиреневой улице выглядел не особенно старым, потому что недавно пережил косметический ремонт, но Патрик этого не знал. Осторожно подняв раму лезвием ножа, верфокс открыл окно кухни, прислушался и бесшумно вскочил на подоконник. Свет уличного фонаря отбрасывал блики на развешанные вдоль стены кастрюльки и сковородки, выглядевшие так, словно ими сроду не пользовались. Практически так оно и было, но Рик этого знать не мог. Он осторожно спустился на пол, нашёл бумажные полотенца и стёрс подоконника свои следы, а заодно обтёр подошвы ботинок — не хватало попасться хозяину дома раньше времени. Да и вообще попасться. О Джулиане Мэллори Рик был наслышан от отца, и решил, что связываться с ним не стоит — просто потому, что незачем. В доме было тихо. Сегодня начиналось полнолуние, и тишина нервировала Патрика — он знал, что именно на полнолуние приходится пик активности обанфо. Не знаете таких? О, вам повезло! Обанфо — достаточно редкая разновидность вампиров, обитающая преимущественно в юго-западной части Африки. Днём обанфо ничем не отличается от обычной женщины — разве что кажется мужчинам особенно привлекательной, но это ведь ни о чём не говорит. А вот ночью... Никто и никогда не мог быть уверен, что обанфо не появится где-то рядом. Веками они рождались в семьях, владеющих магией, но вырастет ли из девочки целительница-шаманка или кровожадный монстр — не мог предсказать никто. Да и в последнее время как-то мало внимания обращали на семьи, где было много дочерей, ни одного сына, а бабка по материнской линии слыла колдуньей. Обанфо обыкновенно становилась четвёртая дочь, но могда стать и восьмая, и двенадцатая, и несколько одновременно. По достижении двадцати лет в обанфо просыпалась её вторая сущность, и тогда справиться с нею можно было лишь в течение первого года от начала перевоплощения в вампира — после она становилась очень сильной, а также хитрой и осторожной. Впрочем в осторожности мэллоривской кухарке было не отказать: Патрик заглянул к ней в комнату (потихоньку, не хватало визга на весь дом), но кровать была застелена и пуста, а хозяйки нигде не было.

Только на подоконнике приоткрытого окна сидела большая чёрная кошка, при виде Патрика спрыгнувшая в сад.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...                       

С утра Одри почувствовала себя плохо. У неё кружилась голова, и ей всё время мерещился запах газа. Впрочем, Хасинта тоже принюхивалась как-то подозрительно, так что непонятный посторонний запах в доме был — правда на улице какие-то хулиганы подожгли мусорный бак. Но за завтраком Одри стало совсем нехорошо, её уложили в постель, и Элис, потрогав ей лоб, заявила, что у неё жар.

И действительно, температура оказалась повышена.
        - Надо вызвать врача, - сказал Джей. Он всегда жутко беспокоился, когда кто-то заболевал, особенно дети.

        - Не надо, - слабо возразила Одри, - обычная простуда, пройдёт. Вот сейчас выпью отвар, который Элис заварила, и температура спадёт.
        - Пройти-то пройдёт, - в пространство заметила Элис, - только это вовсе не простуда.
        - А что же? - испугалась Касуми.
        - Не знаю, - пожала плечами лиса, - я же не врач.
        - А можно мне не ходить в школу? - подскочила Касуми. - Надо же кому-то встретить доктора? И за Одри присмотреть?

        - Хасинта вполне с этим справится, ни к чему пропускать уроки, - сказал Джей, - Хасинта, мы можем на тебя рассчитывать?

        - Конечно, мистер Джей! - Хасинта умела ценить хорошее к себе отношение, и за семейство Мэллори готова была пойти в огонь и воду.

       - В самом деле, - сказала Одри, - не волнуйтесь вы так. Идите спокойно на работу и в школу, мы с Хасинтой не пропадём.

И все разошлись по своим делам. Врача всё-таки вызвали, и врач всё-таки предположил простуду. Хасинта отправилась в аптеку за выписанными врачом лекарствами, а Одри задремала. Долго ли она спала, она не знала, но когда проснулась, Хасинты ещё не было. Голова была лёгкая и какая-то пустая.

Одри встала с постели и пошла на кухню за чаем — ужасно хотелось пить. По пути она обнаружила, что чувствует себя вполне сносно — должно быть, температура снизилась.
В кухне без Хасинты было пусто и тихо, ничего не разбивалось, не падало, не пригорало и не убегало, и никто не пел глуховатым сопрано однообразных африканских песен. Одри налила себе чаю, и тут ей послышался какой-то странный звук: то ли стон, то ли что. Звук шёл откуда-то снизу, словно из-под земли. Повинуясь безотчётному порыву — у медиумов такое случается — Одри струкнула по стене, возле которой планировали поставить посудомоечную машину, и ради этого выкинули древний облезлый буфет, мечту антиквара. Стена отозвалась гулкой пустотой. Тайник?! Одри принялась проверять все гвозди, крючки и рисунки на плитке в поисках потайного рычага, и вскоре нашла — один из изразцов, оставшихся от дровяной плиты, подался под рукой, и часть стены беззвучно повернулась на петлях. За потайной дверью оказался освещённый коридор.

За дверью на полу был отчётливо виден чей-то след — от мужского ботинка. Одри его на всякий случай перешагнула, не хватало ещё наступить на какую-нибудь скрытую пружину-ловушку. Кто знает, для чего предназначалось секретное помещение? Дверь осталась на месте, тускловатые лампочки давали вполне достаточно света, и Одри решила посмотреть, что же там, в тайнике. Через несколько метров пол и стены стали деревянными и выглядели ветхими, словно эта часть потайного хода была более старой. И тут Одри почувствовала запах, от которого её аж замутило. Пахло кровью, а ещё — смертельным отчаянием, притом она не могла бы сказать, ощущает ли она это носом или тем самым «шестым чувством», свойственным медиумам. Девочка сделала ещё несколько шагов и увидела пригвождённого к стене человека.
Наверное, будь это скелет или мертвец, Одри упала бы в обморок. Но человек дышал, хрипло, неровно, и тут было не до обморока: надо было помочь как можно скорее! Одри увидела разряженный самострел, и подивилась, кто и зачем мог его установить. Стрела выглядела не стрелой, а скорее дротиком, настолько массивной она казалась. Одри ухватилась было за древко, но вдруг подумала, что вроде бы слышала, что нельзя выдёргивать наконечник из раны. Почему — она не знала, но решила не рисковать. Она растерянно отошла на полшага, и в этот момент незнакомец открыл глаза.